 |
| by Straw Travel |
В памяти иногда так живо всплывают чудесные образы из того
пути длинной почти всю Евразию. Вот один из них, который недавно вернул меня
туда на несколько мгновений, проявившись вдруг во всех красках. Ночной припорошенный инеем
Кашгар, город на самой западной границе
Китая неподалеку от Киргизии. Он такой загадочный этой уже зимней ночью. Мы
где-то почти в центре города, здесь огромная освещенная фонарями площадь,
мостик и замерзшая речка. Наверное, это сквер, но сейчас зимней ночью, он
больше напоминает пустырь. Посреди этого пустыря возвышается остров. Остров
каким-то чудом сохранившегося старинного города. Мы поднимаемся по ступенькам и
попадаем внутрь. Здесь узкие извилистые улочки ступеньками взбираются все время
куда-то вверх и петляют между глиняными двухэтажными строениями. Эти глинобитные дома, торцами
прилепившиеся друг к дружке, образуют длинные стены, иногда прерывающиеся узкими
переулками, такие дома я уже видела в Бухаре. Но здесь они намного старее,
совсем ветхие. Поначалу мне даже
подумалось, что квартал этот — эдакий музей «старого города», ночью он выглядел
довольно безжизненным. Но оказалось, что там по-прежнему живут люди — почти в
каждом доме горит свет. Некоторые, правда, уже нежилые — совсем превратились в развалины. Тупики,
внутренние дворики, снова ступеньки. Это напоминает среднеазиатский город
шелкового пути из Тысячи и одной Ночи". Таким он и был когда-то. Теперь же своим величием
Кашгар несомненно уступает полностью отреставрированным Самарканду и Бухаре,
которые мы посетили ранее, но он все из
той же старинной сказки. Но именно благодаря тому, что он не был отстроен заново, и еще не отполирован тысячами пар туристических кроссовок, как Самарканд и Бухара, именно поэтому в нем все еще сохранился тот налет пленительной старины, сохранилось волшебство и загадка, сохранилась его сама сущность.
Сегодня вечером мне предложил прогуляться один американский
путешественник из нашего хостела, кажется его звали Алекс, он и привел меня
сюда. Он уже около месяца живет в Кашгаре, уже немного говорит по-уйгурски и
конечно, изучил весь город вдоль и поперек. Он симпатичен мне: темноглазый и
темноволосый, совсем не худой, но и не толстый, забавный, живой, остроумный,
совсем непохожий на других туповатых представителей этой нации, встречавшихся
мне ранее, он как и я философ по образованию. Меня очень радует его компания
потому, что это первый человек за последний месяц или даже два, с которым мне
действительно есть о чем поговорить.
От Славика, моего попутчика, меня уже
воротит, ведь я вижу его лицо каждый день 24 часа в сутки (даже когда сплю, он
все равно рядом) на протяжение уже двух месяцев совместного пути. И это при том,
что мы абсолютно чужие люди, не очень-то понимаем друг друга, не хотим идти на
компромисс в совместных решениях, а общего у нас разве что любовь к
путешествиям, интерес к востоку, вегетарианство да упрямство.
Мы со Славой нашли друг друга в интернете, чтобы осуществить
это путешествие. Он никогда не путешествовал автостопом, только однажды в
Москву, а мне нужен был "муж", чтобы безопасно пробираться через все
мусульманские страны на пути. Увидевшись в Питере всего лишь раз, мы сочли это
достаточным. Да в общем, я и не жалуюсь на свой выбор. Почти с любым человеком
на этой планете я и бы месяца тет-а-тет не протянула, а с ним — уже два
держимся, хоть и на пределе. Вообще он хороший человек: мужественный, добрый,
довольно надежный и такой же упрямый и непримиримый в своих желаниях, как и я,
и так же не желает уступать. Вот эти-то последние два пункта и стали главной
причиной наших размолвок. Но все это я пойму потом и буду ему даже благодарна
за все уроки, что он мне преподал, показав, как я выгляжу со стороны, и за все
то сотрудничество и помощь в пути, но сейчас я ненавижу его и бешусь от его
поведения и даже от его вида. Меня бесит его енотья мордочка с острым носиком и
жидкой бороденкой. В Узбекистане нам часто приходилось называться мужем и
женой, и порой я представляла: а что если он действительно мой муж? И тогда
меня начинало эмоционально тошнить.
Каши (таково современное официальное название Кашгара) так же как и обширный регион (Синьцзян-Уйгурский автономный район), к которому относится
город, с середины 18 века принадлежат Китаю. Начиная с 9 в. н.э. эту землю,
соседствующую с современными Тибетом, Киргизией, Казахстаном и Монголией,
населяли уйгуры. Свободолюбивые уйгуры
никогда не могли смириться с национальными и религиозными угнетениями и
репрессиями Китайского государства: история их с момента китайского завоевания
в 18 веке изобилует постоянными восстаниями. Не могут они смириться и до сих
пор: последними событиями были митинги и массовые беспорядки 2008 и 2009 годов,
теперь же освободительное движение видоизменилось, выплескиваясь то тут то там
террористическими актами против мирных китайских жителей (нации хань), которые
в результате особой государственной политики все более активно заселяют этот
регион в последние десятилетия.
Наверное, именно поэтому уйгуры так угрюмы и негостеприимны,
на их лицах подавленность и какое-то безразличие. Они производят впечатление
полностью противоположное радушным и веселым узбекам, этнически их родным
братьям. Уйгуры и узбеки прекрасно понимают друг друга, имея практически
сходные языки и похожую кухню. Так же, как и узбеки они мусульмане. Здесь в Кашгаре
их много, наверное столько же и китайцев.
Невысокие небоскребы (высоких в Кашгаре нет, ведь это
маленький город) и весь этот китайский хай-тэк в центре совершенно запросто
соседствуют с кварталами одноэтажных
бараков уйгуров, расположенных ближе к окраинам, выстроенных из кирпича сырца,
иногда обмазанных глиной. Там множество тихих маленьких улочек. Почти все эти
домишки — ремесленные лавочки, совмещенные с жилыми помещениями, там можно
купить лепешки, похожие на узбекские и другой местный хлеб, отравиться запахами
паленого на огне мяса, посмотреть, как работает мастер, или набрести на мечеть.
Но все это выглядит так, будто современный Каши все больше теснит старый
Кашгар. Говорят, что большая часть старых зданий уже запланирована под снос.
Возможно, очень скоро на его месте будет стоять обычный современный китайский
город, каких в стране тысячи, а уйгурская культура канет в Лету. Ведь
государственная политика ассимиляции и дискриминации направлена именно на то,
чтобы растворить этот слишком обособленный народ в общей массе населения страны.
 |
окраины города, готовящиеся под снос
|
Вот мы, уже держась с Алексом за руки, доходим до края этого
приплывшего из прошлого острова, круто обрывающегося вниз чем-то вроде
крепостной стены. Там внизу — тот самый пустырь. А на противоположной его
стороне сквозь морозную ночь светятся разноцветными неоновыми огнями
небоскребы. Такой странный и волшебный контраст на стыке времен...
Здесь, стоя у обрыва и любуясь видом, открывающимся на
город, мы беседуем о философии и религии, Коране и Библии, точнее, говорит больше
он, я слушаю и вставляю замечания. Да, американский английский все же непросто
понимать. Он понял, что все религии и все пророки говорят об одном и том же
Боге и ведут к одной и той же Истине. Он принимается за очень сложные
объяснения этой простой идеи, постоянно используя цитаты из Корана. Алекс
выучил арабский язык специально, чтобы читать Коран в оригинале, ибо проблема
искажения ислама на его взгляд, как раз и кроется в его многочисленных
переводах. Для него Коран — добрая книга, которая учит любви и смирению, а
совсем не разделению и непримиримости. Забавно, что совсем недавно в Бишкеке мы
со Славой общались с его другом мусульманином, который, читая нам русский
перевод Корана, и с сожалением глядя на нас, страстно убеждал нас в том, что
только истинные мусульмане находятся на верном пути, тогда как других людей,
считающих, что они верят (в том числе и нас) окутывает пелена непонимания,
которую Аллах якобы специально насылает на неверующих. Алекс мечтает написать
книгу обо всех этих непониманиях, в которой докажет братство и единую сущность
всех религий. Я соглашаюсь с его идеями, заметив, правда не совсем понимая
сама, как это сделать, что о Боге и Истине лучше все же не рассуждать, а
практически реализовывать свое интуитивное и логическое знание. Поскольку
одними лишь рассуждениями да книжками до Истины не доберешься, ибо она выше и
больше всякой ограниченной человеческой логики и любых человеческих знаний.
Философия должна быть практической, а иначе она превращается в простое
мозгоебство, т.е. игрушку для ума. Это мое так сказать "философское
кредо", и это единственное, что я по-настоящему поняла за шесть лет,
потраченных в университете на это самое философское мозгоебство. Не знаю, понял
ли Алекс меня, вряд ли, ведь я и сама не совсем понимала, о чем говорю. Но
возможно, написание книги и станет для него той практикой, через которую он
встретит свою Истину, чего я ему и желаю. И, возможно, его книга поможет
кому-то понять...
Возвращались мы уже за полночь, идти до хостела было далеко,
я мерзла. Массивные деревянные ворота нашего хостела были прикрыты, здесь все
уже спали, мы прошмыгнули во внутренний двор. Кажется, именно в том вечер мы и
поцеловались, а может на следующий. Я не почувствовала ничего — никаких эмоций.
На следующее утро я сказала об этом Алексу, отказав ему, когда он весьма нагло
предложил залезть к нему в кровать.
Хостел расположен в старинном двухэтажном каменном здании
почти в самом центре города. Дом этот с восточным колоритом мне очень нравился:
внутренний дворик, куда выходят низкие окна закрытые длинными деревянными
фигурными ставнями, на первом этаже они лишь немного возвышаются над землей,
две маленькие лесенки ведут со двора на второй этаж. Во дворе стоит несколько
кадок с растениями. На первом этаже располагается две больших общих комнаты с
двухэтажными кроватями, где мы, все постояльцы, и жили. В нашей комнате стояла
большая печь, рядом с ней можно было сушить белье, но несмотря на это в комнате
было очень холодно. На втором этаже — отдельные комнаты для персонала и постояльцев. За хостелом присматривала милая маленькая китаянка и парень,
который появлялся пореже и почти не говорил по-английски. Гостей в это время
года здесь было совсем немного. Кроме Алекса здесь уже больше месяца постоянно
жила одна японка. Она приехала сюда изучать уйгурскую культуру. Девушка очень
забавная, сама она ни с кем здесь не общалась, а когда ей что-нибудь говорили,
все время, так смешно кивая головой, повторяла "suka, suka...", что
по-японски значит "я вижу, я понимаю". Целыми днями она сидела в
гостиной с книгами, тетрадками и электронным переводчиком, прилежно и
кропотливо изучая уйгурский язык, который учила уже больше года еще на родине,
а иногда ходила в гости к знакомым уйгурам. Я спросила ее, чем обусловлен ее
странный выбор такого необычно языка. И в ответ узнала: она стала
интересоваться этой культурой, когда однажды в Японии увидела уйгурский ковер,
который ей очень понравился. Непостижимые люди, эти японцы, как и китайцы
впрочем. Думаю, их я никогда не смогу понять, и они в свою очередь совсем не
стремятся быть понятыми.
 |
неудивительно, что японке так понравились эти ковры...
by Straw Travel |
Мы со Славиком прожили здесь около десяти дней, так долго на
одном месте мы еще нигде не застревали. Все дело было в билетах на поезд: чтобы
купить билет с местом, нужно покупать его ровно за неделю заранее, отстояв почти
километровую очередь в кассы вокзала. Обычно это занимает полночи: приходить
туда надо было часа в 2, чтобы к 6 утра, времени открытия кассы, быть в первых
рядах. В противном случае билетов на нужный поезд просто не остается. Конечно
нам не хотелось стоять морозной ночью на улице, и мы пришли туда к 5:30. Увидев
длинную, извивающуюся во всей привокзальной площади очередь, мы встали в конец,
поняв, что шансов у нас нет. Слава бодро подошел ко входу в кассы, охраняемому
полицией, и начал играть сумасшедшего туриста, бегая взад-вперед, хватаясь за
голову и издавая разные звуки. Его пропустили. Я тоже подошла ко входу и стала
жестами объяснять охраннику, тыкая пальцем на паспорт, что мне нужно передать
его другу, который внутри. Выглядела я в глазах охранника, видимо, не лучше,
чем Славик, и меня тоже пропустили. Есть все-таки выгоды в положении белого
тупого туриста, которого никто не может понять. Забыла сказать: по-английски
говорят только в Пекине и Шанхае и больше нигде в этой стране. Впоследствии,
углубляясь дальше в Китай и все более активно коммуницируя с местным
населением, мы поняли, что даже язык жестов у них какой-то другой. Они нас
вообще не понимали.
В итоге мы купили билеты с пересадкой в Турфане на поезд,
который должен был увезти нас далеко-далеко на восток, в город Сиянь — туда, где
по сводкам погоды должно было уже быть тепло, ну или по крайней мере выше ноля.
И где, наконец, можно будет перестать тратить деньги на поезда и гостиницы, а
снова как и раньше передвигаться автостопом и спать в палатке.
 |
| by Straw Travel |
Но пока нам нужно было ждать отправления своего поезда еще
неделю. Все это время нам пришлось жить в хостеле, ибо в Couchurfing
(социальная сеть для путешественников) вписок я не нашла, лишь один человек
отозвался уже после того, как мы покинули Кашгар. Делать здесь было решительно
нечего. Несколько раз мы со Славой делали вылазки в город, однажды купили
англо-китайский и наоборот словарь, который оказался совершенно ненужной вещью:
во-первых, нас все равно никто ни при каких условиях не хотел понимать, а
во-вторых мы так и не поняли, как им пользоваться. В другой день мы добрели до
почты, и я единственный раз в этом путешествии отправила маме открытку. Ходили
по городу просто так и бродили по базарам. Бывали и дни, когда я выходила из
хостела только лишь, чтобы купить еды. Есть в этом городе было совершенно
нечего: кругом делали только лагман да отвратительные на запах паленые шашлыки — традиционные блюда уйгурской кухни, и даже тарелку простого китайского супа
из лапши в нашем районе найти было почти невозможно. Однажды, соскучившись по
приличной еде, мы даже сходили в китайский ресторан, что было дороговато. Но
обычно я почти целый день сидела в хостеле, выходя лишь на короткие прогулки,
Славик гулял побольше. На улице стоял 12 градусный мороз, а в хостеле был
теплый холл, где можно было пить чай, сидеть за компом, читать путеводители и
общаться с людьми. Здесь нас научили первым полезным китайским словам, которые
мы хоть как-то могли использовать. Здесь мы узнали, как пользоваться фейсбуком
через прокси, и вообще узнали о том что половина заграничных сайтов
заблокирована, а страна находится под железным информационным занавесом. Тогда
первый и последний раз в жизни я воспользовалась Lonely Planet, они стояли тут
в изобилии на полках, и составила маршрут посещения достопримечательностей в
тех городах Китая, что были у нас на пути. В целом было неплохо, но только
слишком уж они замыленые и популярные все те места, что в ней указаны. Это
были спокойные дни отдыха в середине пути. Алекс потерял ко мне всякий интерес
после моего отказа и чаще всего гулял где-то по городу, общаясь с местными
жителями. Ну в общем и не удивительно: зачем еще общаться с симпатичной девушкой,
если она тебе не дает? Так все делают, не могу сказать, что расстроилась по
этому поводу. Я разглядывала карты страны, составляла маршрут, искала вписки в
следующих городах и общалась с путешественниками, что заезжали обычно на
один-два дня и двигались дальше. А люди эти все были не совсем обычные. Обычных
туристов в города типа Кашгара редко заносит — здесь нет никаких больших
достопримечательностей, и туры сюда вряд ли продают агентства. А может, просто
был не сезон. Был тут европеец лет сорока, который много и с комфортом
путешествует повсюду, фотографирует и ведет блог о своих путешествиях. Ему
посчастливилось получить визу в Туркменистан, который сейчас является полностью
закрытой страной авторитарного режима. Государство выдает только транзитные визы
на две недели, да и то с большой неохотой. Встречала в Узбекистане немецкую
пару, которые ждали своей туркменской визы больше трех недель, в итоге получив
отказ. Этот европеец показывал фото Ашхабада, столицы Туркмении: заново
выстроенные белокаменные, покрытые золотом мечети и правительственные дворцы,
все новое, чистое, белое и сверкающее, и ни одного человека на улицах. Странное
место. Говорят, там даже в городах носят национальную одежду.
Другого путешественника, молодого француза, мы уже встречали
раньше в посольстве Афганистана в Ташкенте (Узбекистан). Мы тогда еще делали
попытки пробраться в Индию через Афганистан и Пакистан. Но в посольстве
Пакистана нам сразу же отказали, объяснив, что визы делаются исключительно
гражданам Узбекистана, а в афганском сказали, что визу нам вряд ли дадут,
правда тут же служащий посольства дал нам номер своего телефона и сказал
"позвонить, если будут проблемы", что, понятно, было откровенным
намеком на бакшиш. Француз тогда как раз без всяких препятствий получил свою
визу. И вот он, только что вернувшись из Афганистана, снова очутился в одном с
нами городе. Помню, он рассказывал, что его пригласили в гости какие-то
западные то ли миссионеры, то ли журналисты, работающие в Афганистане. Они жили
в своем доме с охраной и высокими стенами, чуть ли не с колючей проволокой, и
никогда не выходили в город без машины и охранников. А парень этот
путешествовал там без проблем около трех недель, и все было хорошо. Говорил
еще, что почти все жители носят при себе оружие. Может и правильно, что мы туда
не попали...
 |
| by Славик Асанов |
Комментариев нет:
Отправить комментарий